В кризис фундаментальное образование становится защитным активом – оно дает знания и инструменты, расширяющие выбор и помогающие выдерживать неопределенность. О том, как университетам поспевать за изменениями в экономике, что мотивирует специалистов на старте карьеры и чем работодатели могут помочь университетам в условиях неопределенности рассказал генеральный директор «Рексофт Консалтинга» Андрей Скорочкин во время сессии «Образование и карьера в индустрии» на Просветительских днях РЭШ памяти Гура Офера.
Как меняется запрос работодателей по отношению к выпускникам вузов?
Андрей Скорочкин: Я около 17 лет занимаюсь управленческим консалтингом и пробовал разные подходы. Сейчас я считаю, что первое образование должно быть базовым. Прикладное образование существенно снижает поле возможностей и степень свободы в выборе профессии. Чем больше вы поместите в себя базовых знаний, начиная от математики и заканчивая физикой, химией, культурологией, психологией, тем больше будет доступных вам комбинаций профессий и вариантов. Мы пришли к тому, что фактически убрали для специалистов начального уровня требования по специфическим навыкам, поскольку любой из них можно достаточно быстро освоить. Мы ожидаем от кандидатов хорошего фундаментального образования, умения мыслить, принимать решения, а также желания учиться. От человека нам нужны интеллект и любопытство, дальше мы сможем обучить его на любых функциональных специализированных тренингах, главное – чтобы он сам этого хотел.
Что такое фундаментальное образование сегодня?
Андрей Скорочкин: Я не из академической среды, поэтому фундаментальное образование определяю как хорошие знания об инструментах познания мира. Этот инструментарий помогает людям понимать, что происходит, моделировать реальность и осознавать свое место в ней. В спектр этих знаний может входить и математика как язык описания, и понимание социального и экономического устройства мира, законов природы и т. д. Этот комплекс знаний позволит человеку не потеряться в том числе в технологической среде, сконструированной с помощью нейросетей и искусственного интеллекта. Фундаментальное образование дает человеку возможность создать свое будущее самостоятельно и сделать этот выбор осознанно.
По каким критериям менеджеры оценивают работников в консалтинге?
Андрей Скорочкин: Раньше я работал в Accenture и KPMG и наблюдал эволюцию подходов. Сейчас мы отказались от тестов вообще, потому что по ним невозможно понять, как человек думает и какой у него потенциал. Со специалистами стартового уровня мы проводим интервью, проверяя прежде всего умение критически мыслить. Например, можно попросить прочитать текст и сформулировать его основную мысль в нескольких словах или написать на его основе историю. Можно спросить: а где в этом тексте манипуляция, т. е. непроверенный факт, который лег в основу вашего понимания? А как сделать так, чтобы у этого текста была совершенно другая тональность?
На тех интервью, которые провожу я, всегда обсуждается какая-то важная и актуальная проблема. В контексте пандемии COVID-19 можно было предложить порассуждать про управление изменениями. Например, задать такой вопрос: чем биология, химия или иммунология могут помочь в трансформации корпораций? Мы ищем людей, которым нравится думать – если это действительно так, то человек точно что-то прочитал по теме, которая его волнует. Дальше я могу предложить задачу: предположим, что консультант – это вирус, который внедряет свою ДНК в компанию-клиента, и там ему противостоят антитела в лице директоров департаментов, которые противятся изменениям. И дальше мы развиваем разговор в подобной терминологии. Еще одна опция – попросить человека спрогнозировать реальность: что может произойти через 10 лет, если сейчас такие-то условия? Человек начнет фантазировать, а мы поймем, как он думает. Можно спросить, какие книги он читает, сколько антиутопий он прочел.
Такие разговоры периодически шокируют людей, которые ожидают, что на собеседовании их будут спрашивать, как брать вторую производную, или предложат пройти тест. Однако именно так мы можем оценить, какой у человека кругозор, инструментарий исследования мира и способность моделировать. Кроме того, так мы оцениваем и наличие у него собственной позиции, которая у консультанта обязательно должна быть. Как менеджер я могу быть с ней не согласен, но, если она есть, да еще и определенным образом обоснованная, это здорово. Мы занимаемся стратегическим консалтингом – это значит, что мы те, кто должен идти против течения. Консультантов никто не покупает для того, чтобы они просто подтвердили очевидные вещи. Мы должны говорить что-то новое, иметь смелость обосновывать это, получать по голове и идти дальше.
Как меняется мотивация молодых специалистов на старте карьеры?
Андрей Скорочкин: Изменение мотивации может быть обусловлено и поколенческими особенностями. Люди, конечно, не хотят работать уже только за деньги – это факт. Сегодня, во-первых, важны идея и желание что-то поменять, во-вторых, возможность быть частью чего-то большого, хорошего и значимого, а в-третьих, цель, потому что им важно понимать, зачем они работают. Сейчас мы находимся в переломном моменте: люди демотивированы и дезориентированы, а дать смыслы может не каждая компания. Раньше успешный карьерный трек был понятен, а сейчас люди, которые приходят на работу, находятся, наверное, в наиболее тяжелом состоянии за последние 15–20 лет, потому что старые смыслы забрали, а новые еще не дали. Именно поэтому им нужна смелость и, наверное, терпение для того, чтобы эту ситуацию прожить. Но опять же, если у них есть хорошее фундаментальное образование и они изучали историю, они понимают, что ничего нового и сверхъестественного не происходит. Сегодня каждому нужно в каком-то смысле стать философом, потому что сейчас сложнейшее время для всех.
Как ослабление связей с западными странами сказывается на образовании и индустрии?
Андрей Скорочкин: Мы перевели большое количество сотрудников из западной компании в российскую (в «Рексофт Консалтинг» вошла команда стратегического консалтинга российского подразделения Accenture. – Ред.). От того, что из России ушли западные компании, в моменте ничего хорошего не произошло, это факт. Однако западная модель не единственная и не уникальная, никто не мешает на ее основе создать что-то новое. Вызов времени состоит именно в поиске новой самоидентичности, которая будет больше соответствовать требованиям дня, при этом не отвергая все хорошее, что было раньше. Важно найти баланс – мы сейчас развиваемся именно в этом направлении.
Источник: GURU
